Тимофей Решетов
доклад в клубе Триптих 14.09.2016
Сегодня мы открываем цикл встреч посвященный теме России Вечной. Мы — это небольшая инициативная группа, которая самоорганизовалась в результате работы с материалами творческого наследия русского писателя и философа Юрия Витальевича Мамлеева. Именно он создал труд, книгу, которая называется «Россия Вечная». Обсуждению самой этой работы, а также возможностей актуализации данного труда в более широкой среде в современной России и за рубежом, будет посвящен цикл лекций, который мы планируем провести. Своими выступлениями мы хотим вызвать отклик со стороны всех, кому данная тема не безразлична, и поэтому просим всех желающих высказывать свои комментарии, позиции по данному вопросу. Россия Вечная — как это будет видно из дальнейшего нашего обсуждения — это космический принцип. Она разворачивается в наших конкретных условиях бытия и все мы можем быть тому свидетелями (и даже участниками). Поэтому нам представляется, что сама реальность должна стать главным критерием актуальности и живучести данной высокой идеи в нашем проявленном мире. И мы еще раз приглашаем всех к данному обсуждению и к участию в этом цикле встреч, запланированных на второй семестр 2016 года в московском клубе «Триптих», руководство которого любезно согласилось предоставить для этого свою уютную площадку.
Сегодняшняя встреча посвящена общим вопросам. Прежде всего хотелось бы сказать несколько слов об авторе основного труда, обсудить который мы собрались. И в двух словах освежить в памяти общие вопросы, которые Юрий Мамлеев поднимает в своей работе «Россия Вечная». Затем мы попробуем сделать анонс выступлений, которые запланированы у нас на ближайшее время. Дальнейшее обсуждение можно перенести в блог, который будет формироваться по мере поступления материалов. Мне думается, что тема эта сегодня крайне интересна, потому что актуальна, она имеет прямое практическое отношение к нашей жизни как таковой.
Итак, начнем с краткой предыстории написания работы Россия Вечная.
Юрий Мамлеев, писатель и философ, драматург и поэт, родился в 1931 году в Москве в семье психолога. Отец его был репрессирован, и ребенок остался на попечении родственников. В 1956 году Юрий Мамлеев закончил Лесной институт по инженерной специальности. В дальнейшем он работал преподавателем математики в школах рабочей молодёжи, давал частные уроки.
В конце пятидесятых годов, (в эпоху международного фестиваля молодёжи и студентов 1957 годуа), вокруг Мамлеева начал формироваться круг людей, интересующихся мистикой. В те годы такого понятия как эзотерика еще не существовало, все, что относилась к сфере духа, считалось мистикой. Сегодня йога-клаб есть на каждой улице. На полках всех магазинов в свободном доступе книги любого содержания: Блаватская, Гурджиев, Адвайта-Веданта, оккультизм, и прочая — всё, что угодно. В те годы всё было иначе. Ушедшие классики и признанные современники, прошедшие партийную цензуру, печатались сотнями тысяч, выбор для чтения был сильно ограничен, а возможность неофициальной публикации равнялась нулю. Копировальных аппаратов тогда не было. Печатные машинки регистрировались по номерам. Сложившаяся таким образом ситуация породила явление, известное сегодня как самиздат. По началу это были рукописи, потом появились микрофильмы. Часто авторы сами переписывали собственные труды. Большой удачей считалось отпечатать текст на машинке на папиросной бумаге под копирку.
В среде Мамлеева было много творческих людей, непризнанных гениев, поэтов, художников. На небольшой жилплощади в центре Москвы, в Южинском (ныне Палашевский) переулке, в двух смежных комнатах коммунальной квартиры Мамлеева собирались тогдашняя творческая элита, из которой в итоге сформировалось движение неконформизма. Эти люди были не согласны с системой. Их внутренний мир был шире и интенсивней, в советской реальности они не находили средств к самореализации. Зато в своей собственной среде они находили адекватное внимание, общий интерес, стимул для творческих экспериментов. К началу 60-х годов двадцатого века встречи на Южинском стали регулярными, круг участников существенно расширился. Поводом для собраний в основном служили рассказы Мамлеева, которые он сам и зачитывал собравшимся. Кроме того звучали песни, читались стихи, и свои, и чужие, потайные, духовные, мистические. Циклы ранних рассказов Юрия Мамлеева во многом передают спектр тем, которые были актуальны для участников этих собраний.
Салон на Южинском просуществовал более десяти лет. Это были напряженные годы «хрущевской оттепели», когда прежде закрытое в сфере знаний и информации начало приоткрываться, появился доступ к западным источникам, восстанавливался интерес к религии и, в частности, к Православию, включая его мистический аспект. Подверглась тщательному анализу и переоценке литературная классика, исследовалась философия, восточная и западная, особенно прежде неизведанное старое и новое. Южинский стал в некотором роде той удивительной почвой, на которой выросли и сформировались ростки новых тенденций, оказавших во многом определяющее значение на последующее развитие ситуации в СССР и в современной России.
В 1966 и 1968 году Юрий Мамлеев написал две части своего первого романа «Шатуны». Этот роман поражает своей жесткой сюрреалистичностью, в которой просматриваются, однако, важные элементы высшего порядка. Герои романа — метафизические маргиналы. Их объединяет ощущение абсолютной реальности в себе. При этом они ищут самореализации в условиях обычной, объективной реальности; реализация понимается ими как полное, окончательное самоотождествление со своим Высшим Я. В образе Федора Соннова им противостоит монстр-убийца. Их пути пересекаются и расходятся, и наконец Соннов приходит к окончатлеьной невозможности «прибрать метафизических». Их внутренняя реальность побеждает внешнюю, и это значит, что самореализация произошла.
По сути, роман «Шатуны» — это роман о поиске абсолютной свободы. Юрий Мамлеев выразил в нём квинтэссенцию десятилетия южинских поисков. Существование Высшей Внутренней Реальности, априорно данной каждому индивиду, получает наглядное изображение в лице героев романа. Явления «обычной жизни» в контексте доктрины Высшего Я превращаются в гротескные события, пустота и бессмыслица которых обнажаются во многих образах романа. Внешний мир со всей его кутерьмой и бредом отвергается как не имеющий права на существование, на первый план выходит проблема внутреннего содержания самобытия, и она разрешается в конце романа в символической победе над смертью, Федор Соннов, этот «метафизический убийца из ничто», не имеет власти над достигшими Внутреннего Света.
Роман Мамлеева «Шатуны» вызвал мощнейший резонанс в тогдашней Москве. Он был несколько раз переписан, читался на встречах, несколько сотен человек смогли в той или иной мере ознакомиться с ним. Однако, об официальном признании автора не могло быть и речи. Им даже заинтересовались «определённые органы», и хотя ничего, противоречащего советскому строю в его произведениях найти им не удалось, общая ситуация вынудила Мамлеева вместе с женой в 1974 году уехать в эмиграцию в США.
За границей Мамлеев к тому времени был уже в определённой степени известен. Прежде всего среди собратьев по иммиграции. Являясь одним из лидеров в среде «неконформистов», которой активно интересовались западные спецслужбы, он скорее всего «был на примете». Между тем западный мир не принял Мамлеева «с распростёртыми объятиями». Хотя судьба его сложилась более менее успешно. Он получил возможность преподавать русскую литературу в Корнелльском университете в Итаке. В 1980 году нью-йоркское издательство «Таплинджер» (Taplinger) выпустило сборник его рассказов под названием «The Sky Above Hell», в который вошли и части романа «Шатуны». Полностью опубликовать этот роман на английском языке в тот момент не решились даже американцы, говорили, что «мир ещё не готов к этой книге». С связи с выходом этой книги Мамлеев принят в американский PEN-клуб. (сноска: Надо отметить, что после выхода книги «The Sky Above Hell» изданий на английском языке не было достаточно долго. И только в 2013 году роман «Шатуны» был, наконец, опубликован издательством Haute Culture Books новом полном переводе, блестяще выполненном Мариан Шварц (Marian Schwartz). «The Sublimes», таков перевод названия романа в данном издании. ISBN 978-91-981157-1-0. На сегодняшний день это практически единственная доступная на английском языке книга Юрия Мамлеева. Электронная версия данной книги доступна бесплатно в сети Интернет на сайте издательства.)
Помимо работы в университете, в годы иммиграции Юрий Мамлеев много внимания уделил изучению индуизма, особенно такой его основополагающей системы, как адвайта-веданта. Наряду с этим он продолжал исследовать мировую Традицию в поисках всего, что было бы созвучно его собственным воззрениям и мистической интуиции. Результаты этого поиска легли в основу его главного философского труда под названием «Судьба бытия». Работа над ним началась еще в Москве в годы Южинского. В США она была в значительной мере расширена и дополнена, многие вещи обрели законченные формулировки. Фактически, работа над «Судьбой бытия» продолжалась до самой первой её публикации, которая случилась уже в перестроечной России, в 1993 году в журнале «Вопросы философии».
Философский трактат «Судьба бытия» посвящен исследованию метафизики Высшего Я. Отталкиваясь от некоторых положений адвайта-веданты, Юрий Мамлеев развивает в нем собственную доктрину, которую определяет как «Утризм Я» (сноска: утризм как однокоренное с «внутри», «утроба»). Объектом исследования и постижения в которой становится внутренняя реальность. Данной работе вообще в значительной степени присуща приставка «само-». Бытие превращается в самобытие, реализация в самореализацию. Данной работе присущ дух солипсизма, но, как выражается сам автор, солипсизма особого, «самобытийного». Реальность здесь не признаётся несуществующей, но говорится об «особом характере её существования», о её вторичности и иллюзорности в масштабах Высшего Я.
В этом трактате Юрий Мамлеев часто обращается к идеям Адвайта-Веданты, используя их как терминологическую базу. Он рассуждаем о космологии, об идее богореализации, о возможностях посмертного существования и в целом о загадочных областях метафизики, связанных с тонкостями отношений Высшего Я и Абсолюта.
Важной частью «Судьбы бытия» является заключительная её глава, «Последняя доктрина». Здесь Мамлеев развивает другую важную концепцию о неразрывной связи Абсолюта и окружающей Его Бездны того, чего нет. Само бытие Абсолюта как Единства Мамлеев в некотором роде связывает с квази-существоанием этой Бездны. Она существует лишь постольку, поскольку существует сам Абсолют, но её в то же время нет и не может быть, т. к. Абсолют уже включает в себя всю полноту бытия. Стремление Высшего Я осуществить окончательную, полную самореализации требует выхода за пределы Абсолюта, что понимается как проникновение в эту Бездну. Такое может осуществить только полностью самореализованное Высшее Я. И для подобной задачи Утризм Я можно рассматривать как своего рода средство, алгоритм выхода за пределы Абсолюта через внутреннее постижение своего Высшего Я и окружающей его Бездны небытия. Автор вводит даже такой интересный термин, как «глаз в Бездну». Последняя доктрина касается тайной любви Абсолюта (Высшего Я) к Самому Себе, как к недостижимому.
В послесловии к «Судьбе бытия», «Метафизика и Искусство» Юрий Мамлеев определяет и обосновывает новое филосфско-литературное направление, «метафизический реализм». Сюда он относит произведения литературы и искусства в целом в которых прослеживается связь автора — а через него и его героев — со своим Высшим Я. Этот акцент раскрывает в произведении иное, высшее, метафизическое измерение в его проявлениях в нашей обыденной реальности. Это послесловие в значительной степени стало программным и определило целое течение в современной русской литературе.
В 1981-83 годах в США Мамлеев пишет свой второй роман, «Московский гамбит». В основу сюжета положены некоторые реальные события, происходившие в Москве в 1960-70-е годы, в южинский период. Главным героем романа, как и в «Шатунах», можно считать «неконформисткую» интеллигенцию, которая группируется вокруг определённых ярких творческих личностей, несущих в себе заряд неутолимого метафизического огня, порыва. В этом романе автор исследует тему бессмертия, которую он раскрывает с поразительной остротой в образах героев романа. Пожалуй впервые ярко и отчётливо тема России Вечной звучит именно в этом романе. Причастность к ней автор рассматривает как один из возможных путей достижения личного бессмертия. Россия видится Мамлееву как всеобъемлющая реальность, выходящая за переделы земного мира.
В 1984 году Юрий Мамлеев вместе с супругой переезжают из США в Париж, где к тому времени уже сформировался мощный круг русской творческой иммиграции. В Европе он читает лекции по русской литературе и поэзии, печатался в прессе. В 1988 году в Париже впервые выходит на русском языке роман «Шатуны». Мамлеев принят во французский PEN-клуб. Фактически именно здесь, в Париже, в середине и конце 80-х годов вызревает и формулируются главные тезисы его новой философской работы «Россия Вечная». Хотя окончательная доработка их заняла ещё несколько лет, уже тогда, в отрыве от родины, были сделаны мощные прорывы в понимании современной роли России в масштабах планетарной цивилизации, её вневременный, космический характер.
На родину Юрий Мамлеев вернулся в 1993 году. Конечно, это была уже другая страна. Шёл период распада, алчной приватизации, тотальной коррупции и разбазаривания национального достояния. Однако именно в этой ситуации труды Мамлеева обрели особую актуальность. Первые сборники рассказов вышли в России ещё в 1990-1991 годах. Роман «Шатуны» был впервые опубликован в России в 1996. В 1997 году отдельным изданием вышла «Судьба бытия», расширенная и доработанная. Далее последовала череда публикаций в России и за рубежом. Литературные и философские труды Мамлеева начинают издаваться в переводах на европейские языки (сноска: Произведения Мамлеева переведены и изданы на на английском, французском, немецком, итальянском, голландском, греческом, чешском, румынском, болгарском, сербском, иврите и китайском языках.) В конце 90-х — начале 2000-х выходят в свет многочисленные сборники его рассказов, пьесы, новые романы.
Первая публикация труда «Россия Вечная» состоялась в 2002 году в Москве в издательстве «АиФ-Принт». Вместе с данной работой в книгу вошли ряд статей и интервью разных лет, подобранные самим автором и посвященные данной теме. Этот сборник разошёлся достаточно быстро, в печати появились отзывы и рецензии. Надо сказать, что работу эту ждали и она долго готовилась к изданию. Сам автор не спешил с её публикацией, хотя много раз указывал, что «Россия Вечная» является пожалуй, основной, главной темой всего его творчества.
В 2011 году в московском издательстве издательстве Эксмо в серии «Библиотека Всемирной литературы» вышло второе, дополненное издание книги «Россия Вечная». За эту работу и за свой творческий вклад в культурное достояние России в 2012 году Юрий Мамлеев был удостоен Правительственной премии России.
Среди многочисленных сочинений Мамлеева хочется выделить один, наиболее близкий к нашей теме роман под названием «Русские походы в тонкий мир». Сюжетом романа становится «путешествие» нашего молодого современника в мир России, которая существует на тонком плане бытия. Там люди живут по-другому, и движет ими любовь к России, к Русскому духу. Философские идеи России Вечной раскрываются в этом романе в художественных образах героев, в контексте событий, которые с ними происходят, в описании общей ситуации этого тонкого мира, устройстве его быта, в множестве мелких деталей. Атмосфера романа оставляет интересное русское послевкусие и вполне доходчиво передаёт в литературной форме сложные аспекты философской доктрины Вечной России.
Еще один акцент, непосредственно связанный с творчеством Юрия Мамлеева — это его стихи о России. В сборнике «Новая быль. Стихи и проза» теме России посвящен целый раздел, содержание которого перекликается с «Русскими походами», ибо его предваряет эссе «Метафизичесий образ России», которым сам роман завершается. В этом эссе автор снова возвращается к роли русской поэзии в раскрытии русской души, в отображении скрытой реальности русского мира как космической идеи, сущей вне земного времени и пространства, в иных планах бытия.
Среди стихов есть там, например, такое:
Россия тайными уклонами
Идёт неведомо судьбе,
И дьявол отвечает стонами
На путь её к Самой Себе.
Заканчивая на этом представление некоторых основных вех творческого пути Юрия Мамлеева как философа, прозаика и поэта, попытаемся сделать краткий обзор собственно работы «Россия Вечная». Мы считаем, что прочтение данной работы должно быть главным условием всех наших встреч, однако очевидно, что в процессе этой нашей работы многие впервые обратятся к этой книге, и, возможно, найдут в ней личный интерес и составят свое собственное мнение. Поэтому данный реферат мы составляем лишь с целью выделить некоторые существенные моменты, к которым всем нам далее так или иначе придётся возвращаться в ходе докладов и обсуждений.
«Россия Вечная» состоит из двух основных частей, «Древо России» и «Русская доктрина». Завершается она «Послесловием».
Первая часть, «Древо России», посвящена систематизации взгляда на русскую идею во всех возможных её проявлениях в земном мире. Прежде всего речь идёт о русской поэзии и прозе. Автор полагает, что в основе всей русской классической литературы «лежит глубочайшая эзотерическая философия жизни, одним из важнейших аспектов которой является познание самой России и созерцание её тайны» (стр. 8). Русские авторы, поэты и писатели, постоянно возвращаются в своём творчестве к теме России как вневременной реальности, которая существует помимо нас и нашей воли. Рассматривая некоторые примеры из творчества Пушкина, Лермонтова, Блока, Есенина и других поэтов, Мамлеев обозначает образ Русской Души как одну из центральных тем поэзии, и, шире, литературы вообще. Присущая Русской Душе глубина, способность опускаться на эту глубину и открывать там новые тайники русского самосознания широко представлена в литературе. В произведениях Достоевского, Гоголя, Гончарова, а также Платонова, Горького выражена бесконечная русская тоска, как итог неутолимого стремления русской души к Высшему, к Богу. Любовь к России, интуитивные прозрения в её самую потаённую суть, стремление постичь и высказать ее высшее предназначение, его метафизическую сущность роднит всех классиков русской литературы.
Далее Юрий Мамлеев переходит к русской философии. Здесь он замечает, что её самобытность заключается главным образом в том, «что в определённом её направлении сама Россия становится… «объектом» философии (как, скажем, в немецкой философии — Ничто, Абсолютный дух и т.д.)» (стр. 48) Эта мысль прослеживается в особенности в работах Бердяева, но также в трудах Сковороды, Данилевского, Леонтьева, ранних славянофолов. В контексте русской идеи находят новое осмысление такие темы, как духовная свобода, вечное противостояние с Западом и непрестанное тяготение к Востоку, тема религиозного самосознания.
От этого автор переходит к основополагающей роли Православия, роль и значение которого состоит не столько в том, чтобы быть доминирующей религиозной доктриной, но как живое течение Традиции, которое реально способствует возвращению всех людей вообще от атеизма и материализма к признанию существования Бога, к вере в высшее бытие. Фактически, именно Православие определяет общий настрой русской идеи, вне этой связи Русской Душе одиноко и тоскливо. Православие стало главным движущим элементом русской жизни, вне его русская доктрина распадается. «Все богатство Православия как религии любви и единения с Христом и со всей Святой Троицей даёт русским людям «печать бессмертия» и надёжную и могучую защиту от сил Зла». (стр 68).
Вместе с Православием в древе России Юрий Мамлеев выделяет и исследует такие важные элементы культуры, как народные секты. Ибо здесь главным образом запечатлены глубочайшие, мистические стороны русской души, ее «генеалогические» особенности. В верованиях хлыстов, бегунов, шалопутов, нетовцев и др. сект автор отмечает их особую истовость в стремлении осуществить высшую цель человеческого бытия, реализацию Абсолюта. Эта тяга к абсолютному заставляет подчас малообразованных и явно заблуждающихся людей неуклонно следовать своим особым путём веры во внутреннего Бога. Связано это прежде всего с тем, что в русской душе есть своего рода «дверь в Бездну», через которую осуществляется непрерывная связь в запредельным. Все это уходит в глубины дохристианского язычества, к ведическим культам, отголоски которых прослеживаются сквозь века в таких, например, понятиях, как образ «Земли Русской» — не просто территории, но некоей всеобщей прародины, «Гипербореи». Все это формирует «невидимое мировоззрение», присущее русскому человеку, спрятанное в тайниках русской души и выходящее на поверхность там и тут неожиданными своими проявлениями.
Особе место занимает Хаос. В контексте русской идеи Хаос — «это затаившаяся мировая, космическая потенция, где непредсказуемое и нераскрытое находится в состоянии по ту сторону Порядка» (стр. 83) Этот «особый момент русского бытия» скрыто присутствует и часто обнаруживает себя повсеместно в русской истории, культуре, в быту. Нам знакомы такие понятия, как «родимый хаос», или «Сакральный Хаос». Юрий Мамлеев полагает, что «порядок как нечто организованное, но малое, не может противостоять бесконечности Хаоса, бесконечности России, ее скрытым, Великим Возможностям». И здесь акцентируется роль и значение русского языка. Для русской культуры и для России в целом. «Это язык, который может выразить почти невыразимое, выразить провал, пропасть, язык, соединяющий несоединимое и проникающий в самые недоступные сферы метафизически Сокрытого…» (стр. 86)
Снова возвращаясь к неразрывной связи России с Востоком, особенно с Индией, автор указывает на множество характерных особенностей в духовном плане, общих для двух этих культур. Вместе с тем он отмечает, что в противостоянии Востока и Запада при всём своём тяготении России к Востоку, она всё же остается отдельной, самобытной цивилизацией. Восток же вообще понимается шире, как содержащий «всю полноту метафизических знаний», неразрывно связанный с Традицией, открывающий путь к Самопознанию, в котором содержится «может быть, один из главных ключей к нашему будущему». (стр.100)
В заключении первой части Юрий Мамлеев снова возвращается к теме бесконечной, глубочайшей любви Русской Души к России, которая по природе вне-религиозна, имеет «сверхъестественный, даже «необъяснимый» характер, хотя она направлена на «объект» (если так можно выразиться), не являющийся Абсолютом, Богом» (102). В этой любви — основа проявленности России на нашем планетарном плане бытия, вне её Россия не могла бы существовать в принципе ни здесь, ни где-то еще. Эта любовь позволяет сочетать несочетаемое, и она выводит нас на совершенно иной, запредельный, метафизический уровень самобытия. «Это качество самой России, и оно (и его искание) только в России есть» (стр. 104) — заключает автор.
Итак, в первой части своей философской работы «Россия Вечная» Юрий Мамлеев выявляет основные моменты, присущие Русской Душе и составляющие древо русской идеи как таковой. Далее на этой основе строится вторая часть работы, которая называется «Русская доктрина».
Мы, Россия, это не Восток и не Запад, но «особая, самобытная, ни на кого не похожая, уникальная цивилизация…» (стр 108). Ибо у России существует центр, исток, метафизическая суть, которая так или иначе постижима, хотя бы отчасти. При всей многомерности образа России важен эзотерический аспект, который хотя и не ясен нам до конца, но без которого «не было бы мистического предвосхищения России как такой реальности, которая выходит далеко за пределы всякой данности». (стр. 108)
Эта особость выражается в отношении русских к русской земле как к родине. Родина эта имеет небесное происхождение и потому любовь к России и любовь к Небу, к Богу имеют одну и ту же природу. Такая сопричастность Духу в своей неразрывной связи с землёй, связует миры горний и дольний, и в этом её великое предназначение.
Далее о русской тоске. «В Росси есть Бог и есть тоска». (стр 111) Эта тоска без объекта, тоска сама по себе. Метафизически это выражение необъяснимой тяги русского ума, русского духа в запредельность. Это Чистая тоска, при вере в Бога, при вере в бессмертие, она движет нас каждый раз выходить за свои собственные пределы. Русская тоска связует реальность нашего мира со второй реальностью, она пронзительно музыкальна, она неизбывна, и беспредметна. Это лишённость, обездоленность сама по себе, как качество бытия. Эта тоска составляет основу «той тайны отношения между Абсолютом и Россией, о которой речь будет впереди. Это просто инструмент тайноискания, в том числе подлинной метафизической русскости» (стр. 113).
Всё это неразрывно связано с идеей страдания. Но тут страдание приобретает высший, метафизический смысл. Отсюда «любовь русских к страданию», по сути — к своей высшей тайне. Страдание обладает «субстанцией», и эта субстанция существует только на периферии Абсолюта, её нет в самом Абсолюте, ибо Он совершенен. Это совершенство, эта полнота, однако, и есть предел, о выходе за который идёт речь. «И именно в России страдание может приобретать самый его высший смысл и превращаться в то «окно», в «щель» в Бездну…» (стр. 122)
Другая особенность открывается в связи с проявлениями Сакрального Хаоса. Русская душа стремится разрушить устоявшуюся гармонию, разрушить всякую фиксацию бытия ради прорыва в запредельное, во Внереальность. Жажда прорыва — это часто неконтролируемый порыв, он соединяет в себе стремление к высшему, к Абсолюту, и в то же время экспансию во вне, за Его пределы.
Эти особенности указывают на наличие «тайного качества России» (стр. 116), которое открывается в её связующей роли между Абсолютом, как полнотой, как единой самодостаточной реальностью, и той пустотой, точнее, тем отсутствием всего, которое находится с другой Его стороны, с Бездной несуществования, с истинно запредельным. Фактически можно сказать, что грань между Абсолютом и Бездной проходит через Россию, и это происходит на всех планах бытия, где она так или иначе проявлена.
Надо отметить, что согласно Последней доктрине (сноска: Подробнее об этом в заключительной главе «Последняя доктрина» философского труда Юрия Мамлеева «Судьба бытия».) «Абсолют, по существу, является лишь «телом» истинно трансцендентного, а не его сущностью и «Духом»; он «окружён» Запредельной Бездной, как океаном, и является лишь «лодкой» в этом океане (лодкой, в которой находимся мы)» (стр. 118). При этом суть заключается в том, что с этой Бездной возможен «контакт» и от этого мир, где он происходит, приобретает «иные, необычные черты». (стр. 119) Россия является как раз той областью, где этот контакт имеет место. В ней Бездна находит своё немыслимое отражение, это и есть именно та пограничная область, где периферия Абсолюта достигает своего предела.
«Конечная тайна этого «Последнего отношения» между Бездной и Россией как будто бы «непостижима», но это как раз такая «непостижимость», которая может раскрыться, ибо если Бездна «показывает себя» или «отражается» в мире — значит, что-то кардинально меняется во вселенной». (Стр 121)
Итак, мы видим ряд проявлений метафизической России. Юрий Мамлеев представляет эти формы проявлений как концентрические окружности, «концентры», расположенные вокруг единого Метафизического Центра России. Помимо Православия они следующие:
-
- Русская культура в целом.
- Невидимое мировоззрение и вторая реальность.
- Хаос.
- Россия в связи с Востоком как духовной реальностью.
- Последние отношения.
Православие тут играет особое значение и является скорее вертикалью, связующей Россию с Небом, с Богом.
Метафизический Центр представляет собой «идеальную» Россию, и по сути он идентичен России Вечной. Он проявлен из Абсолюта, но немыслимым образом связан с Запредельной Бездной, с Внереальностью, с иным. Эта связь составляет смысл и тайну «Последних отношений», ибо она не доступна как таковая, но открывается лишь в отблесках, в мистической интуиции.
«Вечная Россия, конечно, включает в себя «Последние отношения», её, собственно говоря, самый эзотерический и тайный аспект. Поэтому понятия Вечной России и Метафизического Центра не совпадают полностью, можно, видимо, утверждать, что Вечная Россия — это Метафизический Центр России плюс «Последние отношения» с Запредельной Бездной». (Стр. 141)
Далее автор переходит к другому ключевому моменту Русской доктрины, это — Космологическая Россия.
«Русская идея, — пишет Ю. В. Мамлеев в своей статье «О моей книге «Россия Вечная», — не вмещается в узкие рамки исторической России и человеческой истории вообще. Поэтому должны существовать иные, космологические России, в разных мирах, где русская идея проявляется на уровне иных различных существ или метафизических аналогов человека. Вечная Россия (или метафизическая Россия) – это та Россия, которая дана в Абсолютной Реальности, как первоидея и как источник всех воплощённых Россий».
Эта множественность воплощений России имеет, однако, схожи черты, везде в них присутствует тоска, хаос и прочее, и все они связаны с единым Метафизическим Центром. Обязательно «наличие» «Последних отношений». И носителями этой доктрины везде являются русские, причем понятие русскости тут выходит за пределы общечеловеческого, «самое худшее в русских — это то, что они — люди, а самое лучшее — что они русские». (стр. 145) (сноска: «Что же касается современного человечества, — пишет Ю. Мамлеев далее, — то не его надо спасать, а от него спасаться». (Стр 147))
«Русская идея в целом затрагивает настолько глубинные, тайные, бесконечные и парадоксальные по своему существу космологические и метафизические проблемы, что она не может относиться только к уровню бытия одного мира или планеты…» (стр. 143) Она существует вне всех времён и пространств, как первопринцип, как самостоятельная, самобытная реальность. Полная, окончательная реализация её невозможна, и поэтому во всех великих циклах бытия (манвантарах, кальпах и проч.). Россия должна оставаться как первопринцип, ибо она является связующим звеном между Богом и тем, что находится вне Его. Фактически, остаются «трое: Бог, Россия и Бездна вне Абсолюта». (стр 151)Вера русских в свою Космологическую Россию отличается от веры в Бога, которая необходима и не может быть ничем заменена. Однако «национальная» вера, как основа «метафизического патриотизма» отражает особую связь со своей Высшей Родиной. Любовь к России открывает любящему иной пласт бытия, связь с третьим началом. Помимо Бога и стремления к Нему, открывается также новый элемент мироздания, Вечная Россия, и связь с ним, вера в него, любовь к нему открывают для Русской Души иные перспективы, иную иерархию ценностей. Любовь к России как бы дополняет любовь к Богу, к Абсолюту, но в то же время она пронизана Бездной Небытия. В «центре» Абсолюта этого нет, это есть только на периферии, там, где предел Абсолюта достигнут, там, где проходит водораздел между реальностью и внереальностью, тем, чего нет и не может быть. Вся эта «периферия» и её «Последние отношения» и есть Россия.
В таком контексте ставится вопрос о существовании исторической России, её роли в современном мире, её космическом предназначении в конкретных планетарных условиях бытия. Существование России сопряжено с колоссальным давлением, которое она испытывает на себе от постоянного противодействия разрушительных сил. Может сложиться, что она просто исчезнет с данного плана бытия, но от этого она не перестанет быть космическим принципом. А между тем, именно присутствие Космологической России в нашем мире в значительной мере способствует и самому существованию жизни на планете как таковому. До тех пор, пока космическое зерно России хранится в её недрах, пока она остаётся верной себе и своей метафизической сути, с нею пребывают и высшие силы. Россия снова выступает тут как «Великий посредник» между Абсолютом и Запредельной Бездной. Оставаясь третьим метафизическим «началом», она приобретает особые метафизические «качества» или «свойства» (ибо «соединяет несоединимое»). При этом весь окружающий мир — это своего рода арена для проявления «русскости». «Постепенно становится понятным, что историческая Россия является носительницей некоего национально-космического центризма». (Стр 160) Очевидно, что Россия Вечная не умещается в свои исторические рамки, её невозможно ограничить существованием определенного рода людей, масштабом планеты.
Говоря о Русской Душе Юрий Мамлеев определяет её как «микрокосм Вечной России». (Стр 164). Ей в целом свойственна та же самая внутренняя структура древа, и в этом отношении можно сказать, что существует «Архетип Русской души», который «фактически является «аналогом» или «образом» Вечной России (включая её «Последние отношения»)». (Стр 164). В своей самореализации Русская Душа может идти дальше высшего уровня Человеческой Души, дальше «единства с Богом, дальше Богореализации». (Стр 166) Метафизическая сущность России как «третьего начала» наделяет Русскую Душу иным, высшим предназначением. Перед ней ставится задача «познать и своё бытие, и бытие России «одновременно», и из этих глубин исходит молниеподобное выражение: «если будет Россия, значит, буду и Я». (стр 169) Таким образом даже малая причастность, даже «капля» Русской Души в человеке превращает его в потенциального адепта России» (стр. 170) Путь Русской Души лежит таким образом через обнаружение в самой себе своей подлинной сути, своей неразрывной связи и с Богом, и с Россией Русских роднит особая любовь. У русских есть изначальное внутреннее стремление к соборности, к высшему объединению. «Это, видимо, особое единство, основанное на внутренней России, мистическое, глубинное единение… Та внутренняя Россия, которая есть во мне, есть и в других русских людях. Следовательно, я могу любить их также, как люблю Россию или себя самого». (Стр. 170). Этот общий исток, общая Родина — Вечная Россия, и её конкретная реализация в Русской Душе, её тайна и вечный поиск разгадки этой тайны, открывают возможность иного родства, основанного на абсолютной внутренней вере в причастность к тайне сей. Ибо во внутреннем поиске нам раскрывается та же Вечная Россия, со всей её космологичностью, со всеми её концентрами и ориентирами, и глубина Бездны этого поиска по человеческим меркам необозрима.
«Но в любом случае, — заключает Юрий Мамлеев в конце второй главы своего труда «Россия Вечная», — сама Метафизическая Россия является гарантом вечности России и Россий, где могут воплощаться и те души русских людей на этой земле, которые в конечном итоге пойдут по пути сочетания единства с Абсолютом и единства с Россией.
Русскому человеку, таким образом, самим Богом дана возможность идти к невероятным реалиям и целям, и для него чем цель запредельней, тем она реальней и желанней.
Слава России и её непостижимости!» (Стр. 173)
Итак мы видим, что в изложении своей доктрины России Вечной Юрий Витальевич Мамлеев прибегает к очень сложным смысловым структурам, таким, например, как Абсолют. Чтобы следовать за мыслью автора нужна некоторая подготовка и подвижность ума. С точки зрения современной науки весь подобный дискурс вообще может показаться бредом, ибо вся суть этой науки в конечном счёте сводится к атеизму. В Русской доктрине слишком много эзотерики, и вся она пропитана духом метафизики. Автор часто оперирует терминами Адвайта-Веданты. В этом ключе, кстати, он понимает термин «Абсолют»: полнота всякого бытия вообще, самоисточник самобытия во всей своей полноте. Нет и не может существовать ничего кроме и помимо Абсолюта, ибо само существование как таковое — это суть Абсолюта.
Но Юрий Мамлеев идёт дальше. Он смотрит за грань Абсолюта. И там он обнаруживает Бездну того, чего нет, и быть не может; однако же того именно, что находится за пределами Абсолюта. Это внереальность, запредельность как таковая, по ту сторону всего, что есть, было или может быть. Это истинно Иное. Это не нирвана, не хаос, не первоматерия, не «меон», т. е. непроявленное бытие. Вообще это по сути нельзя назвать, или определить местоположение, ибо это такое вместилище где обретается сам Абсолют. Там, где полнота обрывается, и настигает бездна, тотальный выход в пустоту иного без границ и ориентиров. В Бездне распадается всякая организация бытия, в Бездне нет ни грана Абсолюта по определению. При этом с Бездной возможен контакт, поскольку так или иначе, косвенно она всё же проявляется в мире.
Связь между Абсолютом и Бездной — это фактически невозможное. Однако, очевидно, она должна иметь место. Таким местом и является Россия. Отсюда понятно, что Россия — это больше, чем географическая привязка в планетарных условиях. Это глубочайший, отдельный метафизический принцип, и является необходимым третьим для соединения двух взаимоисключающих первых. И это третье по природе своей — иное, а по сути — единое. Русский Дух — это вечное присутствие Вечной России — наделяет душу особым свойством разрешения противоположностей. Его присутствие в человеке не обязательно зависит от национальности, часто встречаются, например, русские по духу иностранцы.
Согласно Традиции идея высшей реализации строится на том, чтобы соединиться с Единым. Но в этом самом единстве с Единым состоит так же и суть России Вечной. Между тем иное, запредельное как нечто немыслимое всё равно остаётся для нас актуальным, никуда не девается. Мы чувствуем грань, и понимаем, что фактически, постоянно находимся на этой грани. Эта грань проходит в каждом из нас, в центре собственного бытия, и это всех нас роднит. В самих себе мы открываем своё Высшее Я, которое и есть Россия Вечная. И любовь связует одно с другим.
Единства с Единым для русских все же не достаточно. Неведомая сила влечет их снова и снова выходить за все переделы, достигать свободы абсолютной, свободы в том числе и от самого себя. Богореализация становится на этом пути лишь ступенью, без которой дальнейшее неосуществимо, но за пределами которой есть следующие этапы. Русский Дух, будучи неразрывно связан с Абсолютом, обретает возможность космической и даже сверхкосмической свободы, ибо далее периферии Абсолюта, далее собственно России, где соединяется несоединимое, идти уже некуда. В самой Бездне ничего нет и быть не может (кроме самобытия Абсолюта).
Мы видим массу примеров воплощения России вечной в нашем мире. Это проявлено в «концентрах» и в частности в великой русской культуре. Так, например, у Есенина:
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».
(стр.123)Или — «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет». Из мифических глубин русских сказок знаем мы эту присказку; знаем и то, что русского духа боится нечистая сила. Родимый хаос греет нам душу: нас «бьют», а мы крепчаем. И при всем при этом великая русская тоска; душа горит неведомым огнем и всей полноты счастья не достаточно. Эта вторая реальность нам хорошо знакома, и изнутри нам некуда от неё деться, не говоря уж о том, что вокруг это повсеместно. Мы ищем разгадку этой внутренней тайны и не находим, она всё время ускользает за грань реальности. Да, прежде всего Христос, как путь, как истина, как Господь. Но дальше, дальше-то что?
А дальше вечность, дальше абсолютная, абстрактная свобода. И самобытие, полнота самобытия в своём Высшем Я, где царит Россия Вечная, где предела нет, где острее бритвы грань Бездны пронизывает всё; там, где родина.
Заканчивается книга «Послесловием», в котором Юрий Мамлеев рассматривает экзотерическую сторону Русской доктрины, определяет её место в современной жизни, обозначает ключевые связанные с этим моменты.
Прежде всего, отмечает автор, конечно, необходимо излагать Русскую доктрину более доступно, доносить до всех уровней социума одну простую идею: «Россия представляет для нас (после Бога) высшую и глубочайшую сверхценность, по сравнению с которой все политические, социальные и так называемые общечеловеческие предпочтения отступают на задний план». (стр. 175)
Русская доктрина становится основой взаимоотношений всех русских между собой, приобретает наднациональный приоритет, формирует «сверхпатриотизм». «В конце концов экзотерическая сторона доктрины, сохраняя связь с её центро-эзотеризмом, плавно переходит, таким образом, в национально-государственную идею или идеологию». (стр. 176) Особое значение имеет самосохранение России в государственном масштабе. Армия приобретает воистину сакральное значение, ибо «является гарантом священного бытия России». (Стр. 178) Духовное раскрытие Вечной России в России исторической невозможно без формирования новой элиты, «такого правящего класса, формулой веры которого является абсолютная бескомпромиссная преданность России, её народу, идее Самобытности и Сверхценности России и полная неподкупность в этом отношении». (Стр. 178) Далее должна появиться и новая интеллигенция, черты которой «нетрудно предугадать: высшая образованность, духовность (в нормальном смысле этого слова), воля к свободному и глубинному творчеству, любовь к России…» (стр. 178) При этом широкое участие в духовной жизни России принимают все слои и классы населения, взаимодействие элиты, интеллигенции и людей «из глубинки» в контексте Русской доктрины может дать необычайные плоды.
Понятно, что такая иделогоия не может быть навязана сверху, но должна идти из недр народных сердец. Юрий Мамлеев предлагает простую формулу, своего рода девиз:
«Труд — Любовь — Россия». (стр. 179)Труд должен быть осознанным и востребованным, при этом возможны высшие формы труда, как творчество и познание (в том числе самопознание и познание России)…» (стр. 180) Любовь от чисто религиозных форм, как любовь к Богу или к ближнему, переходит в любовь к России и «может вести их к видению сверхъестественного единства». (Стр. 181) Наконец, сама Россия является тут не только как страна, государственное образование, но и шире, как уникальная, самобытная цивилизация, «выходящая за пределы человеческой истории, проекция России Вечной, метафизическая реальность». (Стр. 182) Таким образом указанная выше формула прочитывается как:
«Творческое познание — Высшая Любовь — Вечная Россия». (Стр 182)Основной идеологической концепцией автор полагает государственный (или национально-государственный) патриотизм, как специфически русский, так и общероссийский, который может включать в себя любые народы. Объединяющим фактором служит момент внутренней предрасположенности человеческой души, наличия в ней любви к России. Тут нет никакого национализма или колониализма, Русская доктрина собирает «вокруг себя другие народы, причем на равных началах». (Стр. 183). В частности, Русский патриотизм должен быть связан с идеей всеславянского братства. «Само понятие «Русская Душа» носит в этой доктрине не только этнический, но и вселенский и глубоко метафизический смысл». (Стр. 184)
При всём при этом Россия не претендует на какие-то привилегии, на господство. Речь идёт о сущностном содержании доктрины, которое в контексте современно мира превращается в национальное духовное богатство. «У России, повторяем, есть всё, она, разумеется, готова жить в мире с другими странами, но вправе требовать и от других такого же к себе отношения». (Стр. 185)
Огромное значение играет идеология государственного патриотизма и в сфере экономики и безопасности, образования, культуры, СМИ, в социальной сфере. Целью такой идеологии «является здесь сама страна, её благополучие, её народ, а не социально-политические «измы». (Стр. 186). Причем, «государство здесь средство, а не самоцель, но средство совершенно необходимое». Что же касается политического строя, «по существу, Русская доктрина (русская идея) совместима с любым политическим строем (исключая предательский), имеющим высшую цель не политическую как таковую, а саму Россию». (Стр. 187).
Таким образом Русская доктрина имеет важнейшее и непосредственное отношение к формированию справедливой, обоснованной национально-патриотической идеологии, которая должна найти повсеместную поддержку в сердцах русских людей, ибо близка им по сути. Любовь к России поистине объединяет все слои общества и даже целые народы, способствует укреплению мира, братства, взаимопонимания, становится источником новых цивилизационных и культурных ценностей.
Таково в общих словах содержание философского труда Юрия Витальевича Мамлеева «Россия Вечная». Работа эта без сомнения глубочайшая, многие вещи тут только обозначены и требуют значительной проработки, сложные метафизические вопросы должны быть изложены более просто и общедоступно. Кроме того возможна творческая работа с данным материалом, тут много вдохновляющих образов и грандиозных перспектив. Однако самое важное сегодня состоит в том, что основные положения данной работы должны лечь в основу современной государственной идеологии. Необходим широкий образовательный процесс, нацеленный на воспитание в русских людях понимания и участия в практическом освоении Русской доктрины.
Вполне уместно будет полагать, что именно в силу своей метафизической сути Россия становится в современном мире объектом агрессии. Оголтелая русофобия на Западе сегодня уже ничем неприкрыта. Причины этого далеко выходят за рамки геополитики, за пределы любой формы борьбы за планетарное господство. Причины эти онтологические. Мировое зло, темные силы хаоса ополчились на Россию, потому что она фактически стоит на страже Абсолюта, охраняет его пределы. Всем очевидно, что никакого вреда от России никому нет, и если оставить её в покое, предоставить её самой себе, она начнет процветать, и всем вокруг будет от этого хорошо. Россия сегодня единственная сила на планете, которая выступает гарантом мира. Ослабление России ведёт к всеобщему хаосу, что сегодня мы и наблюдаем.
Вероятно, определённые силы в обществе, посоветуют вообще снять данную тему с повестки дня. В современной ситуации, скажут они, когда всё и так до предела обострено и накалено, желательно несколько снизить градус конфронтации. Но нам следует тут снова вернуться к главному: Россия не может быть другой, она может быть только самой собой. Компромисс тут возможен лишь до определённой степени, пока метафизическая, высшая суть России остаётся актуализированной. Поэтому напротив, нужно снова и снова возвращаться к данной теме, чтобы чётко прослеживалась роль и предназначение в нашем мире России исторической. Нужно вчитываться и вдумываться, и внутри самих себя открывать то единственно ценное, что всех нас роднит, и что является безусловным приоритетом, нашу неразрывную связь с Россией Вечной.
Всему этому мы и хотим посвятить наш цикл встреч. Пока что встречи у нас планируются здесь, в клубе Триптих, по средам, раз в две недели. Будем стараться до конца года провести хотя бы восемь-десять мероприятий. Несколько ближайших докладов мы сегодня попробуем запланировать. Далее все эти материалы появятся на сайте. Как раз сейчас идёт работа над созданием блога в интернете, где можно будет продолжить общение с авторами докладов, поделиться своими соображениями. Возможно у кого-то назрела своя тема и он захочет выступить на этой площадке, мы это всячески приветствуем и всех приглашаем к сотрудничеству, в том числе скептиков и даже противников.