А.В. Фоменко, к.п.н.
Крайности отечественного бытия — давно уже общее место. Наша культура фактически распалась на два полюса: условно культура «Большого театра» и приблатнённая культура «101 километра», а посередине ничего, т.е. у среднего человека фактически нет выбора, к чему тяготеть. Классический пример — булгаковское противостояние «Профессор Преображенский – Чугункин-Шариков».
До революции у каждого сословия (крестьяне, купцы, дворяне) исторически была своя культура. В этом смысле наиболее культурно-ущемлённым классом оказались разночинцы («лишние люди» в смысле культуры), именно они и стали ударной силой русской революции. Чехов напрямую высмеивал «пошлую» мелкобуржуазную мещанскую жизнь. Но разве он предложил какую-то альтернативу? Как обычным рядовым людям организовывать каждодневную жизнь? У Толстого – общинно-сектантский идеал, у Достоевского – стенания и бичевание в стиле «на перроне дедушка лежит с рахитом и плоскостопием». Я, конечно, утрирую, но проблема-то была и в изменённом осталась!
Разрушение сельской культуры (не только в России) происходило преимущественно в фабричных посёлках типа Иваново-Вознесенска и др., куда на заработки устремлялись крестьяне. У Золя в «Жерминале» и у Горького в романе «Мать» хорошо описана жизнь подобных посёлков, но, разумеется в соответствии с национальной спецификой: если в российском посёлке доминанта жизни – алкогольная, то во французском – сексуальная. Проблема в том, что, если во Франции исторически имелась развитая городская буржуазная культура и она смогла «перетянуть» на себя поселковую, стать образцом для бывших крестьян-рабочих, то в России эта субкультура продолжила своё развитие на «101 км» и, в конце концов, «навязалась» самому городу и столицам. Чугункин победил, но при этом проиграли все.
Итак, одна из причин русской революции — у разночинцев не было своей культуры, культура деревни уничтожалась целенаправленно, разночинцы и рабочие не могли влиться в городскую культуру за её отсутствием.
Как ни странно, наиболее близкой ментальностью к российской является, на мой взгляд, ментальность американская. У наших государств много общего: рабство и крепостное право в прошлом, огромное влияние криминалитета (большой процент населения, прошедшего через тюрьмы и гордящегося этим), у нас «русская идея», у них – «американская мечта»… Конечно, изначально разные культуры производства и другие отличия, которые достаточно известны.
Те же рэп и шансон по сути – близнецы-братья криминального происхождения, только один – негритянский, и в современной России одновременно сосуществующие. Влияние прокриминальной субкультуры в обеих странах огромно. Характерной особенностью является хулиганская и алкогольная бравада, когда безобразиями гордятся, криминальное прошлое в почёте в референтной группе, круто быть «мужиком» и «пацаном». Если на Ютубе попадаются ролики с разными выходками с нецензурной бранью – уже заранее знаешь: это либо наши, либо американцы. Короче, «101 километр» процветает. Ситуации похожи и отличаются от той же Южной Америки, где банды в Бразилии, Мексике и др. вступают в прямые боестолкновения с армией: в России и США государства сильны и криминал занимает свою культурную нишу.
Исторически являясь окраинными государствами Европейской культуры Россия и США всегда хотели реванша в европейских делах. В литературе и кинематографе обеих стран о 19 веке красной нитью проходит подобострастное отношение к культуре и моде Европы (сплошные «а как там в Париже (Лондоне, Берлине)?» и ответные обиженные «а мы тоже тут не лыком шитые!»)
В связи с прошедшим бахтинским круглым столом хотел бы обозначить следующее. Карнавал имел важное значение в жизни традиционного общества, будучи ограниченным во времени мероприятием. Та карнавализация, которая навязывается западной культурой (Хэллоуин), является наиболее жёстким вариантом карнавала с кельтскими корнями и инфернальным содержанием. Суть постмодернистской культуры – сделать карнавал из ограниченного временем – тотальным и перманентным, «натянуть» его на всю жизнь общества, карнавализировав гей-парады и др. «вывернутые наизнанку» явления жизни. Нам такой «карнавал» не нужен!
Принципиально различны в западной и российской ментальностях отношение к теме «чертей и Ко». Приведу отрывок из моей статьи «Читательские предпочтения воспитанников интерната (феномен популярной «чертовщины»)»:
«Такая тенденция есть, причем прослеживается она в отношении всех классов в той или иной степени. С некоторым сожалением приходится признать, что это произведения, так или иначе связанные с «чертовщиной», причем современного разлива. Явные лидеры: Джоан Роулинг о Гарри Поттере и Стефани Майер – сага «Сумерки».
Ненасытившись просмотром сомнительных фильмов, дети потянулись к первоисточникам, чтобы продолжать общение с эльфами, колдунами, вампирами и другими бесконечно для них симпатичными персонажами. Мы бы назвали это феномен «чертовщина next door» — «чертовщина по соседству». Это феномен навеян синематографом и порожден современной протестантской культурой, в которой все смешалось: сакральное, хтоническое, бытовое. Разве мог, например, Пушкин, работая над «Сказками западных славян», нахваливать упырей и вурдалаков? Даже у Гоголя – черт – это черт, Вакула его обхитрил, но он же не стал с ним дружить, как это удавалось той же Солохе, однако Солоха-то – ведьма, ей по «должностной инструкции» положено. В русской православной традиции человек всегда знал, что есть сакральное, хтоническое, бытовое, и особого желания лезть в неизведанные сферы у него не возникало: Фауст, Франкенштейн и др. – это не наши персонажи.
Нам кажется, что мы имеем дело с весьма тревожным феноменом, который требует исследования и определенного разумного противодействия. Чем же он опасен? Полубредовое сознание, основанное на квазисказочных персонажах сомнительной репутации – явный уход от действительности, причем в полный абсурд. Дело доходит до того, что эти самые квазисказочные персонажи вызывают детское восхищение как супермены, на которых надо равняться: они прекрасно адаптированы к окружающей жизни, успешны, какое имеет значение, что они ходячие мертвецы и нежить? Да никакого: они бесстрашны, сильны, умны – Рахметову до них далеко… Это вам не «Мастер и Маргарита», где черти активно вторгаются в советский быт, но не находят понимания у советского человека и, тем более, у советской власти. В современных условиях наблюдается полная интеграция человека и нежити (причем последней живется не в пример веселей и интересней)».
Здесь же можно было бы привести разное отношение к такому событию, как «чёрт на Кулишках» (1666 год), когда явление полтергейста вынудило организовать борьбу с ним аж с привлечением царской власти, однако это не стало (кроме поговорки) фактом культуры. В то время как события в Новой Англии (1692-93 гг.) в городе Салем (знаменитая «охота на ведьм» с казненными и репрессированными) до сих пор смакуется и муссируется американской литературой и кинематографом.
Также сильно разнятся в культурах и отношение к инвалидности: я был шокирован, когда впервые увидел американскую комедию о приключениях слепого и глухого, также «кладбищенский юмор» – для нас это немыслимо, просто «у них» так сложилось исторически как некоторое психологическое вытеснение трагической тематики, что никак не говорит об их плохом отношении к тем же инвалидам, наоборот, хоть так, но тема по крайней мере не замалчивается (как будто «никого и ничего нет»).
Ещё одной «непроговариваемой» малообозначенной проблемой является гендерная. Мальчики и юноши не поют и не танцуют: это – не «по-пацански». При этом обвиняют кавказскую молодёжь, что они танцуют в Москве лезгинку: представьте танцующих трепака даже не в Махачкале, а хотя бы опять же Москве! На фотографиях танцевальных студий – одни девочки и девушки. Я опять же сейчас не говорю о топовых профессиональных школах, но об обычном культурном ландшафте. То есть у мужчин мало легитимных сценариев, в которых они могли бы эмоционально раскрываться и сбрасывать накопившиеся эмоции. Очень характерно в этой связи исследование, заметку о котором приведу полностью.
«Общество – даже если оно осуждает пьянство – само поощряет мужчин к выпивке, пишет Daily Mail.
Группа американских психологов из Питтсбургского университета провела эксперимент. В течение длительного времени ученые снимали скрытой видеокамерой отдыхающие в кафе компании и анализировали их поведение. В общей сложности в объектив исследователей попали 720 человек разного пола. Выяснилось, что мужские компании выпивали чаще.
Психологи объясняют эту ситуацию существованием в обществе традиционных правил мужского поведения, которые требуют от мужчин сдержанности и не приветствуют у них проявления эмоций. Для выпившего же мужчины, отмечают психологи, считается естественным обниматься с собеседником, много и горячо рассказывать о себе, а иной раз – даже поплакать. Иными словами – выпивка позволяет мужчинам выпустить эмоции, которые, как считает общество, не подобает проявлять сильному полу в трезвом состоянии.
Конечно, женщины выпивают тоже, признают ученые. Но при этом женские компании на отдыхе часто бывают трезвыми – они могут без осуждения проявлять свои эмоции, наслаждаясь чаем, кофе и пирожными».
(http://mir24.tv/news/Science/15844622)
О себе должен сказать, что в детстве я также был причастен к художественному образованию в виде 7 лет музыкальной школы по классу фортепьяно. Сейчас с высоты прошедших лет и опыта могу сказать, что эта чисто советская система хороша для МОТИВИРОВАННЫХ учеников: это редуцированная профессиональная система подготовки – очень простая и эффективная для училищ и консерваторий. Я сейчас не говорю о музыкальных достижениях страны (единицы становятся профессиональными музыкальными деятелями и т.д.), я говорю о том, что такая эшелонированная система не достигла главного: не было и нет культуры музицирования. Видимо, когда-то виделось так: приходит кухарка домой, а дочка – из музыкалки, садятся и играют в 4 руки? Количество не перешло в качество, не всё так просто!
При наличии всех возможностей «не вводят в мир музыки»: не знакомят с другими инструментами, чтобы был выбор, чтобы можно было выбрать СВОЙ инструмент или несколько: каждый преподаватель – фанат своего инструмента, как это можно играть на чём-то другом? Оголтелость зашкаливает! А ведь дети воспринимают данные модели поведения.
Видимо, это «всё или ничего» глубоко сидит в глубинах народного сознания. То же самое — спорт высоких достижений есть, а физкультура – «на задворках». Одарённая личность – это хорошо, но кто будет заниматься «обычной»?
Насколько я понимаю, ситуация несколько изменилась с советских времён и многое кое-что делается в направлении развития музицирования и др. учебных практик, адресованных всем учащимся, а не только «одарённым» личностям!
Выводы:
- Необходимо смягчать «оголтелый академизм». Надо понимать, что избавиться от него полностью не удастся: это часть ментальности и где-нибудь в профобучении он может быть и нужен, но всегда нужно думать о средовом факторе, который можно формировать только на основе «мягкой силы».
- Не бояться нестереотипных тем: если их не замечать, они сами не рассосутся, но потом обрушатся всем потоком… Решений можно долго не находить, но их точно не будет, если не «проговаривать» вообще!
- Создание для мальчиков и юношей более дружелюбной среды и новых легитимных сценариев. В этом вопросе средства художественного образования – первейший помощник!